Только что появилось сообщение о «задержании» – это скромное слово обозначает «арест» – Кирилла Серебренникова. 19 и 20 августа я провела в тесном общении с Кириллом. Пожалуй, самым тесном за последние годы. Это была компания моих молодых друзей, и разговоры шли почти исключительно об искусстве, и более всего о кино. Мне было безумно интересно – эти люди по возрасту мне годятся в дети, и я радовалась и восхищалась зрелостью их суждений, их прекрасным образованием и, что самое существенное, что я видела в них людей, перешедших тот цивилизационный шов, который так трудно мне дается. Вот они, люди будущего – говорила я себе, – они нас умнее, они нас талантливее, и какое это счастье. Проблема «отцов и детей» вошла в новую фазу: отцы учатся у детей…
Все это происходило в Петербурге, где Кирилл снимал фильм о Викторе Цое. В день отъезда я пошла на съемки, что было вовсе не запланировано. Просидела там пару часов, и еще раз порадовалась: за Цоя, за Кирилла, за себя… Излишне говорить, что я наблюдала работу мастера, видела, как он ведет тему «маргинального» искусства, превратившегося на наших глазах в «мейнстрим»…
Прощание наше, собственно, произошло накануне вечером. Шел дикий ливень, уже подъехало такси, и перед тем, как вынырнуть на дождь, мы поцеловались. Он стоял по одну сторону ворот, в проходе во двор, я – по другую. Нас разделяли кованые чугунные ворота, и через эту чугунную решетку мы и поцеловались.
Вообще-то, такое может присниться во сне – такая метафора, от которой дух захватывает. И эта картинка меня не оставляет. Вот он, «твоих оград узор чугунный…»
Много лет тому назад один старый еврей, родившийся в Литве, получивший образование в Швейцарии, закончивший жизнь в Советском Союзе, сказал: «Для жизни в этой стране нужно только две вещи – мужество и терпение». Терпения оказалось более чем достаточно. Но и мужества тоже не мало. Кириллу желаю мужества в предстоящем испытании. И всем нам, потому что происходящая история касается всех.
