30 мая 2018 года, на следующий день после известия об убийстве Аркадия Бабченко, в СМИ появились сообщения о том, что Аркадий жив.
«Убийство» журналиста оказалось инсценировкой. СБУ заранее получила информацию о подготовке покушения и таким образом, как сообщают СМИ, предотвратила его.
Аркадий Бабченко вышел к собравшимся во время брифинга главы СБУ и сообщил, операция готовилась два месяца, а его посвятили в нее месяц назад. Также он принес извинения родным и близким.
Для истории оставляем здесь слова члена ассоциации «Свободное слово» Евгения Ермолина.
Убит Аркадий Бабченко. Он был настолько ярок в нашу мутную эпоху, что это даже не удивляет. Тревожно за него было давно. В серых потемках он притягивал молнии. Пинал дракона. Был катализатором острых чувств. Будил нечистую совесть (едва ли слишком успешно).
Бабченко не был елейным праведником. Он стал в последние годы очень убедительно состоявшимся юродивым XXI века. Он отчаянно взялся за дело, а делом его стало выкрикивание правды самой горькой, самой отчаянной, самой неправдоподобной. Обличение неправды и зла, к которым он не хотел привыкать, в отличие от многих из нас. И жил он, как юрод, где придется, вел себя с юродской спонтанностью, на гноище веры, на кладбище надежд, в блогах соцсетей, которые, максимализируя публичность, закономерно стали его трибуной и кафедрой, откуда он ругал ничтожных соотечественников и боролся с помрачением истины, с искажением Божьего лика в человецах, как какой-нибудь Василий Блаженный.
Собственно, именно так он и продолжил дело русской литературы, которая когда-то переняла у юродивых их миссию. В молодые годы попал в обойму литераторов, получивших военный опыт на Северном Кавказе и претворивших его в прозу. Это литературное поколение разбрелось кто куда. Бабченко же почти демонстративно покинул эту когорту, вышел из строя и стал уникальным и единственным в своем роде. И получилось так, что тем самым он гораздо убедительнее себя предъявил, в том числе и как наследник великой русской литературы и ее гуманистической традиции.
Юродивых не убивали, этого не было в старые времена. Но эпоха железа и крови внесла коррективы. Писателей и в ХХ веке, и в наше время губят бездумно и беспощадно.
Блаженны изгнанные правды ради. Блаженней умерщвленные за нее.
Стало еще серее, еще мутнее, еще грустнее жить на этом свете, господа.
Евгений Ермолин,
критик, эссеист, член ассоциации «Свободное слово»